Джину Ханту ровно через месяц исполнится 55 лет и ровно через месяц он уходит на пенсию. Старый детектив, так и не смог дослужится до лейтенанта и главы участка, тем не менее, отдал 125-му всю свою жизнь.
Не высокий, жилистый, с глубокими морщинами, со смуглой кожей – детектив Хант любил американский панк, виски, не любил женщин у власти, современную технику и плохих парней. Старый детектив прекрасно понимал, что безнадежно отстал. Новая техника до краев наполнила, когда то родной 125 участок. Даже старый добрый метод снятия отпечатков пальцев заменили методом определения ДНК. Вместо архива с желтой пахнувшей и прогрызенной мышами бумагой поставили уродливые коробки – компьютеры с бесконечной базой данных на всех плохих и подозрительных парней. Бледно-серые мониторы тускло сияли в серых стенах, черные строчки на белом мониторе подробно сообщали о любом, о ком захотелось бы узнать. Одинаковые уродливые фотографии с преступниками аккуратно пронумерованы машинным мозгом. Компьютеры жужжали. Сотрудники полиции пялились в свои мониторы. Кто-то работал, кто-то сидел в интернете переписывались в facebook с подругой детства. Весь мир в последние десять лет издавал только один звук «жжжжжж». Музыка спряталась в маленькие не заметные ipodы, все близкие люди были записаны в телефонной книжке мобильного телефона, интернет заменил мир. Джин Хант остался в 70-80х годах. В те времена музыка звучала вслух. Музыканты не боялись петь для всего мира.
Принтер, подчиняясь его не уверенным командам, послушно перепечатывал на белоснежную безликую бумагу информацию о Грегори Хаусе. Джин Хант не любил читать с монитора, от этого еще больше болела голова. Потом он взял в руки теплую стопку бумаг с еще не остывшими чернилами и пошел к автомату с кофе. Кофе из автомата было на редкость дерьмовым. Это единственное, что осталось неизменным с 1973 года .
Сидя за столом, заваленным бумагами, с кофейными пятнами и засохшими крошками еды, Хант читал строчку за строчкой в деле о «докторе Хаусе», все больше и больше удивляясь, как такой человек до сих пор остается врачом.
Хант много слышал о нем решил, во что бы то ни стало, записаться ему на прием. Его уже два года мучили головные боли. Он обошел десятки врачей, истратил почти всю свою полицейскую страховку, но никто не находил ответа. Хант не любил выражение «последняя надежда», но на этот раз ему пришлось признать, что печально известный доктор Хаус – это и есть его последняя надежда на ответ. Может Ханту не придется всю остальную жизнь запивать обезболивающие виски.
Буквы сливались в одну не разборчивую кашу, зрение уже было совсем не к черту. Вокруг тишина, только неизменное «жжжж». Хант предпочел бы шум, но нет, никто в участке не посмел издавать лишние звуки. Каждый в своем мире, со своими бананами в ушах, каждый жил под свою музыку. Хант протер глаза, пытаясь заставить свою голову работать нормально. Внезапно он почувствовал редкий для себя приступ ностальгии. В какой момент умерла музыка для всех, в какое момент появилась музыка для меня? С каких пор музыканты пишут песни для кучи высокомерных эгоистов? В какой момент людям стало безразлично то, что происходит за соседним столом?
- Джин, ты в порядке? – не равнодушный голос привел Ханта в сознание. Он отточенным движением закрыл папку с материалами на Хауса.
- Да, что со мной сможет случиться? - ответил Хант.
Крис – сосем молодой детектив. С милым юношеским лицом с большими наивными глазами, с роскошной шевелюрой из непослушных темных волос, которых еще долго не коснется седина. Он любил инди-рок и ужасно стеснялся девушек.
- Крис, ты расколол этого ублюдка, Берри? – спросил Хант, напомнив себе, что он на работе.
Майкл Берри – обвинялся в изнасиловании малолетних. Буквально вчера Хант поймал его, затаскивающего в дом тринадцатилетнюю девушку, но сегодня утром набежало свора адвокатов. Они охраняли своего подопечного не хуже Королевской гвардии.
- Нет, адвокаты говорят, что слишком мало улик, - робко пробормотал Крис.
- Какого черта, - взмыл Хант, - Я его поймал, когда он уже расстегивал ширинку.
Крис пожал плечами. Он был связан по рукам и ногам, он ничего не мог сделать.
Хант встал из-за стола и направился в сторону «бюро находок» - так называли комнату для допроса подозреваемых. У него тридцать лет практики. Он умел вытаскивать признания.
Раньше «бюро находок», кроме своего прямого назначения, использовалась, как склад для не нужного хлама. Сломанные стулья, горный велосипед, электро-гитара со сломанным грифом, и посреди всего этого хлам на разваливающемся стуле сидел подозреваемый, а его окружали пара детективов и кричали ему в уши «Это ты сделал! Ты! Ты! Ты сделал!» - и так до тех пор, пока он не признается. А если подозреваемый не признавался, то тогда можно и нечаянно заехать кулаком в глаз или случайно сломать нос об стол. Теперь Хант признавал, что те методы были не правильными, но они хотя бы помогали снять психологическое напряжение. Иногда, сидя напротив убийцы или насильника сложно удержать себя от рукоприкладства.
Теперь «бюро находок» был только большой металлический стул, пара стульев и подмигивающая красным глазом камера в углу комнаты. Раньше никто не знал, что творится за закрытыми дверями, но теперь Хант чувствовал себя словно в стеклянном ящике.
Он зашел в «бюро». Там сидел только подозреваемый и его адвокат. Хант, бросив взгляд на камеру, сел и потянулся за диктофоном, который стоял на столе.
- 25 августа 2008 год. Детектив Юджин Хант. Опрос подозреваемого по делу №568. – произнес он, согласно протоколу.
- Другой детектив только что опрашивал моего подозреваемого, - произнес адвокат. Типичная мелкая серая мышь, ничем не примечательная.
- У нас осталась еще пара вопросов, - вежливо сказал Хант и направил свой взгляд на подозреваемого
Майкл Берри – не высокий рыжеволосый мужчина, явно отделенный природой по части красоты, съежившись, сидел на стуле, как будто пытался исчезнуть.
- Вы обвиняетесь в изнасиловании двенадцатилетней Линдси Хорст. А так же в попытке изнасилования тринадцатилетней Кейт Дейфендорф. Что вы можете на это сказать?
- Я этого не делал – ровным заученным тоном ответил Берри.
Хант резко выдохнул и невольно стукнул рукой о стол. Подозреваемый испугано подпрыгнул на своем стуле. Хант взял себя в руки. Он подтянул к себе фотографию Линдси Хорст. Тринадцатилетняя белокурая девочка-подросток игриво улыбалась.
- Она очень красивая, - не громко произнес Хант, - наверное, ваша первая любовь выглядела так же, не так ли?
Хант поднял глаза на Берри. Тот тихо сидел, выпучив свои бесцветные глазенки.
- Какое отношение этот опрос имеет к делу? – пискнул адвокат, подтверждая свое сравнение с крысой.
- В полюбили такую девочку в тринадцать лет, - не обращая на него внимания также тихо продолжал Хант, -Вы ее полюбили всем сердцем, как вы тогда думали, готовы были достать звезды с неба. Правда?
- Д-да, -тихо произнес Берри.
- Но она вам отказала, она посмеялась над вами, подлая эгоистичная сучка.
Берри промолчал и громко сопел. Глаза адвоката с каждой секундой становились все больше, и казалось, что скоро выпрыгнут из глазниц.
- И вот уже тридцать лет спустя вы идете по улице и видите ОНА, такая же, как и прежде. Такая красивая воздушная. Совсем не изменилась, - Хант говорил тихим проникновенным голосом,- И вы решили попробовать еще раз. Но она снова посмеялась над вами. Но вы уже не ребенок. Вы можете постоять за себя. Вы ударили ее. Она не смеет смеяться над вами!
Берри резко вдохнул и почти перестал дышать.
- Детектив Хант, - выкрикнул адвокат, - вы давите на моего подзащитного.
- Вы решили мстить дальше. Вы схватили эту подлую высокомерную сучку и потащили к себе в дом, мы там нашли ее волосы, вы схватили ее и отомстили за все, что пережили в детстве, за все те унижения, за тот смех. Это так, Берри? Это так?
Берри затрясся и был на грани крупной истерике. Надо поторопиться.
- Это так, Майкл? – более настойчиво повторил Хант.
- Д-да, -заикаясь выдавил из себя Берри.
- Ты сделал это?
- Да
- Ты изнасиловал эту суку!
- Да!
Хант выдохнул и откинулся на спинку стула.
- Опрос подозреваемого окочен, - громко и четко сказал он и выключил диктофон.
-Вы надавили за моего подзащитного! – как цепной пес бросился в атаку адвокат.
- Да неужели? – усмехнулся Хант, вставая и направляясь к двери, - до свиданья, - произнес он и вышел.
За порогом его ждал Сэм Тайлер. Начальник 125-го участка. Почти на пятнадцать лет младше Ханта.
- Джин, что ты творишь? – в отчаянье взвыл он. Сэм Тайлер как и многие другие боялся Ханта, но Тайлер был начальником и ему было положено командовать.
- Я? Я опрашивал подозреваемого. Он, кстати, признался.
- Я видел, - скривившись, сказал Тайлер, - на тебя могут подать в суд.
- Не подадут, - отмахнулся Хант.
- С чего ты взял?
- Меня завтра не будет в участке, - проигнорировав вопрос, произнес Хант.
- Почему? – слегка опешив, от смены темы спросил Тайлер.
- Я буду скрываться от властей у себя в комнатушке, - усмехнулся Хант, но увидев лицо Тайлера смягчился, - я буду у врача, Сэм, не беспокойся.
Вспомнив о Хаусе Хант пошел к своему столу. Надо было еще кое-что обдумать.

Нью Джерси. Больница Принстон-плейбора. 26 августа 2008 11:30.

Уже второй час, сидя в очереди на прием к опаздывающему доктору Хаусу, Хант думал, что его жизнь не такая уж и бесполезная. Он женился, вырастил трех дочерей, развелся, выловил бесчисленное количество плохих парней, спас множество жизней, выпил миллионы бутылок виски. Но здесь, в этой больнице, доверху наполненной высокими технологиями, которые могут следить за каждой клеточкой тела, вся жизнь Ханта казалось бессмысленной. Для людей в белых халатах спасение жизни было рутиной.
И вот торжественное появление легендарного доктора Хауса. Он подошел к посту медсестры, что пробормотал, взял папку со стола и с лицом, выражающим всю злость и скорбь мира, поплелся в сторону ожидавших пациентов. Он проплелся мимо очереди, тяжело опираясь на свою палку. Хаус казался совсем не дружелюбным. Хмурый, давно не бритый, со всколоченными седыми волосами. Очень высокий, но при этом невероятно худой, Хаус напоминал спившегося вампира из фильмов ужасов.
Остановившись возле приемного кабинета №1, Хаус открыл папку и громко сказал:
- Юджин Р. Хант, вперед в комнату грусти, - и, не дожидаясь пациента, скрылся.
Хант отложил в сторону газету, снял очки, оправил пиджак, перехватил поудобнее папку, с какими-то бумагами, встал и пошел в кабинет.
Хаус в это время уже успел устроиться на не высоком стуле. Хант замер на пороге, по привычке осматриваясь.
- Вы лечиться пришли, или на меня полюбоваться, - хмуро произнес Хаус со своего места.
Хант усмехнулся и все-таки прошел в кабинет. Присев на кушетку он сказал:
- У меня болит голова.
Хаус взглянул на папку с историей болезни Ханта, держа ее чуть-чуть подальше, чем средний человек. Видимо, Хаусу тоже нужны были очки.
- Вам 55 лет, - с нотками иронии сказал Хаус, - в этом возрасте всегда что-то болит.
- Мне 54, - криво усмехаясь, ответил Хант, - у меня в плохую погоду понимается давление, в дождь ноет колено, и еще пара ран иногда дает о себе знать. Но я никогда не слышал, что бы голова болела уже два года подряд. Не переставая.
Хаус улыбнулся.
- Спасибо эм…, - доктор еще раз взглянул на карту, - детектив Хант?
Хаус казался удивленным.
-Точно, - засмеялся Хант, - вы умеете читать доктор.
- Я вам посоветовал бы сделать МРТ, ели бы ваша полицейская страховка не была так изнуряюще мала, так что ничем не могу вам помочь.
Хаус встал и собрался направиться к двери:
- Это бесплатная клиника, доктор Хаус, - последние слова он произнес с явной иронией.
Хаус резко развернулся:
- Хорошо, - сказал он, - я выпишу вам обезболивающие. Бесплатно.
- Доктор Хаус, прежде чем я получу свою порцию колес, можно я поговорю с вашим главным врачом?
- Решили оценить ее округлости? – невинно осведомился Хаус.
- В другой раз, - пожал плечами Хант, - просто решил, подать на вас в суд.
Доктор усмехнулся.
- Вам придется занять очередь. Вы под номером 33.
Хант вздохнул и потер виски. Препирательства с наглым доктором его изрядно утомили. Не смотря на свой тяжелый характер Хант не любил споры. Он просто знал, что всегда прав.
- Доктор Хаус, посмотрите сюда, - Хант протянул доктору папку с бумагами. Это были распечатки из дела, которое он изучал вчера. Хаус нахмурился, но взял бумаги. Немного прищурившись, он начал бегло их просматривать.
- Я так и знал, что мной заинтересовалась ФБР, - через несколько секунд сказал доктор, - и что из этого следует.
- У меня достаточно материала, что бы отправить вас на раннюю пенсию, доктор Хаус, - Хант внезапно почувствовал смертельную усталость, - но я не хочу этого делать, вы отличный доктор. Я просто хочу, что бы вы помогли мне получить ответ.
Хаус молчал, но Хант уже знал, то надавил на правильное место. Доктор щурился и внимательно смотрел на Ханта.
- Хотите получить ответ… - задумчиво произнес Хаус, - это интересно. Хорошо. Я вас госпитализирую.
- А как же страховка? – деловито осведомился Хант.
- Не беспокойтесь о ней. Звоните родным, пусть привезут ваши вещи.

Можете прибить меня за многословность и неудачный выбор персонажа